Внучка муфтия
Сегодня в селе Тарасполь – пятьдесят пять дворов. Но зимой здесь остается всего три семьи: Мариновы, Бикмурзин Сямиулла с женой и бабушка Елизавета Тарасова. При въезде в село взору предстает картина, достойная кисти художника. Широкие холмы-поля, обрамленные по краю густой темно-зеленой массой леса. Они плавно спускаются вниз, образуя долину. А с другой стороны так же плавно поднимаются сады и огороды местных жителей. К одной из жительниц мы приехали и были очарованы. Красотой места. Чистым воздухом. Морем зелени. Особым старым деревенским укладом жизни, основа которого – неустанный труд на родимой матушке-земле. Множество грядок и сорок соток картофельного поля. Все благоухает, цветет, звенит пчелами, загодя радуя душу будущим обильным урожаем. Частичкой этого мира был и старый, пятнадцатиметровой глубины колодец – наверное, лет сто ему будет – деревянные звенья его сгнили давно, и потомки семьи Мариновых бережно их заменили. Вода в нем хрустальной чистоты и удивительной мягкости. Хозяйка, Нурия Ризеевна говорит – «шифалы су» - что в переводе с татарского означает «целебная вода». А, может, и вправду?! Только такие колодцы и питали деревенскую жизнь. Неподалеку, в саду, пылала жаром печка-буржуйка незапамятных времен, на которой стоял не менее древний чугунный котелок, в нем что-то бурлило…
Тарасово поле.
...Прямо из небольшого сада Мариновых в начале XX-го века можно было увидеть большие поля помещика-хохла Тараса, что из хутора Лопатино, и то, что осталось от его большого имения. Одни развалины, которые смел вихрь 17-го года. Поля были национализированы. Только осталось за местечком имя Тарасово поле – Тарасполь.
Само село образовалось на этом живописном месте в 1926 году выходцами из перенаселенного жителями Черемишева. Пришельцам хватило одной лишь улицы.
Годы коллективизации накрыли своей темной пеленой каждое село, каждую деревню. Немного погодя здесь был организован колхоз имени Кагановича. Это было довольно большое и вполне самостоятельное хозяйство.
Муфтий трех губерний.
Семья Максутовых в Щербакове, откуда родом Нурия Ризеевна, была одной из самых уважаемых и почитаемых в селе. Старинного духовного звания. Муллы четырех поколений создавали строгий высокодуховный уклад этой семьи, имевшей огромное влияние на все село. С какого именно предка это началось – Нурия-апа не ведает. Но знает, что был прадед – мулла Фяхретдин – муфтией трех губерний: Пензенской, Нижегородской и Тамбовской, к которым относился дореволюционный мордовский край. Его сын Фяттяхутдин, продолживший родовую традицию, стал еще и преподавателем. На месте родового гнезда Максутовых располагалось медресе, где нес службу и отец Нурии – Риза. Риза Фяттяхутдинович Максутов, получивший высшее духовное образование в Стамбуле, два года прослужил настоятелем Бухарской мечети. Вернувшись в родное село, женился. На женщине из той же касты духовной интеллигенции и своей названной сестре – Захиде Абдульмяжитовне, приемной дочери Фяттяхутдина, – обучавшей сельских девочек.
Сокровенные коранические знания, ставшие путеводной звездой семьи Максутовых, сыграли и роковую роль в ее судьбе. В годы революции медресе было упразднено, и супруги остались без работы – лишились смысла всей жизни. А в тридцатых годах Ризу Фяттяхутдиновича лишают сана. Хозяйство раскулачивают. Белую оцинкованную крышу снимают и отдают в колхоз. Надворные постройки разбирают. Всю скотину сгоняют в колхозный двор. А духовных наставников – чету учителей – заставляют вступить в колхоз. Семья бывшего муллы с тремя детьми остается в пустом доме с голыми стенами без крыши. Но жизнь берет свое. Аллах не оставил их. В тяжелейших условиях, голоде и холоде, рождается четвертый брат Халит. А спустя несколько лет еще двое девочек – Алия и младшая Нурия. Если бы не умирали от разных напастей дети, то было бы у супругов одиннадцать детей. Но пятерых забрал Всевышний.
Сама Нурия Максутова – дитя войны. Несмотря на юный возраст, свежи в памяти Нурии Ризеевны воспоминания об агенте НКВД, осуществлявшем непосредственный неусыпный надзор за отцом
- Я помню, как лесом к нам приезжал важный военный, на большой вороной лошади, с хорошим седлом, в скрипящей портупее. Каждый раз привязывал свою лошадь к яблоне в нашем саду. Требовал отца и вез его в город. А там были бесконечные допросы, письменные заверения в том, что не занимается Риза Максутов подпольной работой по одурманиванию трудового народа религиозным опиумом. Он давал клятвенные обещания. А между тем лукавил. И страшно рисковал. Потому что тайно осуществлял эту самую службу. Не мог отказать односельчанам в просьбе прочесть молитву над усопшим, проводил пятничные намазы, тайными тропами пробирался в дома будущих молодоженов, чтобы глубокой ночью соединить их святым никяхом...
Династия
Сестра отца, Асьма Фяттяхутдиновна, тоже посвятила свою жизнь преподаванию основ Корана. Но в советское время это стало невозможным. И женщина стала трудится в светской школе, занимаясь не менее важным делом – ликвидацией безграмотности на селе. Атаулла Фяттяхутдинович тоже был муллой. Но после революции стал простым колхозником.
Один из старших братьев Нурии Ризеевны – Вахит, – начиная с простого слесаря специализированного завода при Министерстве иностранных дел СССР, сумел дорасти до поста директора, который возглавлял семь лет. Когда он скоропостижно скончался, возложить цветы на его могилу пришел сам Громыко, бывший тогда Министром иностранных дел СССР.
Четверых своих детей родители обучили арабской грамоте, привили глубокую веру в Аллаха и завещали праведную жизнь по Корану. Среди них и Нурия Ризеевна Максутова, в замужестве Маринова. С мужем, сельским фельдшером, Мизаметдином Абзалевичем Мариновым из Тарасполя они вырастили троих славных сыновей. Теперь помогают воспитывать четверых прекрасных внуков.
Непрост оказался трудовой путь Нурии Ризеевны, начавшийся с должности учетчицы в щербаковском колхозе и завершившийся сложной и опасной для здоровья работой медицинской сестры рентгенологического отделения республиканского онкологического диспансера. Между ними были профессии строителя и рабочей завода, санитарки и медицинской сестры-акушерки родильного отделения, постовой сестры хирургического отделения и медсестры детского сада. Семь лет, просвечивая больных рентгеновскими лучами, она и сама получила изрядную дозу облучения. В сорок восемь ушла она на пенсию по вредности. А на днях ей исполнится семьдесят лет.
Что помогло ей сохранить здоровье?! Глубокая вера, неунывающий характер, вечная надежда на лучшее, трудолюбие, интерес к жизни и бесконечная доброта и любовь к людям. Преклонный возраст не мешает ей и по сей день заниматься садоводством и огородничеством, конечно, не без помощи детей и любимых внуков. Нурия Ризеевна восхитила нас еще одной гранью своей талантливой натуры – пением. Татарская народная песня сопровождала ее с самого детства. В 1959 году их, нескольких певуний, даже записали для одной из музыкальных передач на Гостелерадио Мордовии. Сейчас она мечтает еще хотя бы раз прослушать ту запись из своей юности, где звучит ее звонкий молодой голос… Так и жизнь ее, словно кружево татарской песни, сплелась из тонких прекрасных нитей духовности, семейственности, любви, добра и справедливости.